Уже к полуночи, когда все нормальные люди ложатся спать, Яксли аппарирует в Косой переулок. Случайных прохожих почти нет — пик активности улицы приходится на соседнюю — в Лютном к этому времени всё только-только начинает оживляться. Отчасти Конрад ценит выбор букиниста — для ночных, непримечательных дел, не обязательно располагаться в одном из самых подозрительных мест магической Британии. Правда, пока на расположении лавчонки её достоинства заканчиваются.
Разумеется, как и все нормальные магазины, под который старается выдать себя специфический книжный, закрыта. Но у Яксли есть основания полагать, что хозяин дома.
Сам с Беккером он ещё не встречался лично, но знал, что ещё до основания КНБ часть сотрудников работала вместе с ним. Пора завести знакомство.
Пока Корбан предельно вежлив — он не вламывается, просто стучится, как вежливый посетитель, давая защитным чарам сработать. Разумеется, можно было бы предупредить о встрече письмом, но, как показала практика на встрече с миссис Хоггарт, даже это не спасает от неприятных сюрпризом. Поэтому Яксли пробует тактику внезапности и настойчивости — случайный прохожий давно бы ушёл, а он продолжает стучать, требуя, чтобы ему открыли.
К счастью, пока время это то, чем он располагает.
— Добрый вечер, мистер Беккер. Прошу прощения за поздний визит. Мы не знакомы — меня зовут Корбан Яксли, я сотрудник Комитета национальной безопасности, — пока он предельно вежлив, хотя знает, что разговаривает с грязнокровкой.
Полезным грязнокровкой, нужно надеяться, иначе за последнее время будет слишком много разочаровывающих визитов.
— Разрешите войти, если Вы один?

Едва дверь распахивается, рука сама тянется к палочке. Он не ждёт здесь засады, но профессиональная привычка, которая позволила ему дожить до своих лет, как всегда не ждёт мысленных команд, работая не хуже инстинктов.
Яксли следует за Беккером внутрь, не стесняясь крутить головой, рассматривая обстановку. Пожалуй, не так уж и плохо. Потолки низковаты, и тускловатое освещение, которое можно списать на полночь за окном, но в целом, хотя язык не сразу повернётся, даже уютненько.
Не самое плохое место.
— Вы — удивительный человек, мистер Беккер, — Яксли не изменяет своей привычке не переходить сразу к сути, подходя к сути издалека.
— У вас плохая репутация и хорошие отзывы. Это грубая, оценка, но достаточная, чтобы рано или поздно мы познакомились лично.
Один из стеллажей кажется переполненным книгами настолько, что невольно кажется, будто вот-вот упадёт или застыл в моменте падения. Сколько шкафов тут стоят исключительно благодаря магии?
Яксли заканчивает рассматривать комнату, смотрит на Конрада, скорее заинтересованно, чем как-то ещё.
— Мне нужна информация о двух женщинах. С кем живут, с кем поддерживают контакты, что прячут. Если возможно, местонахождение одной из них. Говорят, Вы работаете с этим?

Определённо, с этим грязнокровкой можно иметь дело. Яксли одобрительно кивает, выслушав все предложение — Беккер не торгуется и не набивает себе цену, просто начинает делать работу. В отличие от зельевара, с которой ему посчастливилось пересечься и благодаря которой он находился сейчас здесь, репутация книжника себя оправдывает.
— Одну из девушек зовут Карен О'Брайен. Она работает на Джин Хоггарт, владелицу "Хоггартс лэб". Работала, если быть точнее. В день, когда у меня и миссис Хоггарт была назначена встреча, её пропажа обнаружилась. По неизвестным мне причинам заявлять о похищении она не планировала, тем не менее Комитет начал расследование. Сотрудница, опрашивающая миссис Хоггарт, не узнала ничего нового или полезного — несмотря на пропажу, сотрудничать она отказалась. Сегодня утром я получил записку, в которой мне сообщалось, что Карен вернули, — Яксли вкратце излагает события последних двух дней, не боясь сболтнуть лишнего: во-первых, новости о спешно закрытых делах — а дело О'Брайен стало именно таким после его утренней встречи — быстро распространяются по отделу и дальше, к чужим ушам. Во-вторых Беккер не был бы так хорош, если бы не знал этого или не имел бы возможности узнать. А в отличие от женщин, Яксли знает, когда нужно действовать сообща с теми, кто помогает.
— Мне нужна информация о них обеих. Вся, что сможете найти. Почему девушка нужно Хоггарт, кто её похищал, какую ценность она может представлять кроме сентиментальных наклонностей. Меня волнуют те, кому понадобилось шантажировать миссис Хоггарт, и если они достигли успеха, то в чём.
Всё на благо страны, — шепчет внутренний голос Яксли, настроенный через чур романтично. Он его не озвучивает — Беккер не выглядит тем, кого можно вдохновить патриотизмом.

Слово "ценная" выделяется в ушах Яксли, и он, чуть было не заподозривший подпольного агента в отсутствии меркантильности — ха-ха — чувствует себя удовлетворённым, как школьник, которому на занятиях по полётам говорят, что у него самая правильная посадка в классе.
— Всё, что вы сможете достать. Я рассчитываю на пользу от Ваших поисков — не хотелось бы понапрасну тратить время нас обоих. И могу предоставить Вам любую помощь и содействие, если таковые потребуются, — особенно денежную. Корбан по-снобистски уверен, что маглорождённых интересуют лишь низменные проявления жизни, и даже не задумывается о том, что будь дело только в деньгах, Беккер бы при удобном случае с приличной суммой скрылся из Косого куда-нибудь на побережье Чили.
— В том числе, если Вам нужна дополнительная мотивация.
Яксли никогда в открытую не предложил бы ни одному грязнокровному волшебнику своей дружбы, но то, что он делает сейчас — практически любая прихоть со стороны Конрада в ответ на информацию о Хоггарт и её помощнице — это больше всего походит на то, как подобное предложение может выглядеть с его стороны. В конце концов, ему нравится идти на уступки и делать ответные одолжения. Навряд ли такому человеку как Беккер нечего попросить у главы КНБ.
— Пока я не тороплюсь, но информация нужна мне актуальной. Если Карен вернётся до того, как мы узнаем, где она, эта информация станет менее ценной. Как и если её снова похитят — новое похищение ни в наших, ни, я надеюсь, в её интересах.

Всё это слишком хорошо. Слишком легко. Настолько хорошо и легко, что Яксли начинает нервничать — а не обводят ли его вокруг пальца прямо здесь и сейчас.
Это логично, что букинист со скверной в хорошем смысле репутацией не задаёт лишних вопросов. Что легко соглашается на работу не от абы кого — от начальника КНБ. И уж конечно, Яксли не ожидает, что у Беккера могут быть какие-то щепетильные чувства к названным личностям.
Но Корбан знает: его возможности подразумевают многое, и он не всё захочет отдать в обмен на знание, которое само по себе полезно, но лишь до того момента, пока физическая сила оказывается значительно менее эффективной.
— Хотя бы приблизительно, мистер Беккер, — мягко уточняет Яксли, — я хочу быть уверен, что смогу с Вами расплатиться. И не отдам ценность взамен на безделицу.
Может статься, что и расследовать в деле Хоггарт и О'Брайен особенно нечего: он сам напридумывал себе проблем на пустом месте женских интрижек.
Сроки, которые ему озвучивает Беккер, неожиданно оказываются довольно близкими. Он и не рассчитывал на такую скорость, поэтому удивлён — приятно. И даже перспектива что-то задолжать по крупному отступает на второй план.
— Думаю, я смогу наносить визиты Вам время от времени, — выбирает Яксли способ не засветиться с грязнокровкой, зависящий только от него самого. Не предлагать же Беккеру послать сову.
— Когда у Вас бывает меньше всего посетителей? Чтобы не беспокоить Вас так поздно ночью?
Назначая встречу, он не боится засады, хотя, зная специфику мастера, следовало бы.