Тому не раз повторяли, что он ведет себя как бессмертный, но несмотря на настойчивые предложения секретаря, Том отказался от водителя, и четыре часа вел машину по местами сырой дороге, потому как не везде выдалась солнечная погода. Нога изредка напоминала о себе, но Тома эта нисколько не удручало, лишь напоминало ему, что он все еще живой человек, из плоти и крови, и с точки зрения вселенной у него нет ни капли власти, потому как его жизнь может оборваться в любой момент.
Перед беседой с Джин Хоггарт это было хорошим напоминанием, лучшим. В конце концов, он редко встречался с людьми, которые как и он были готовы проводить опыты на живых людях. Ему было интересно взглянуть на нее, и любопытство раздражало его как конфета непоседливого ребенка.

Том бросил машину за квартал от дома Джин, решившись пройтись пешком по едва сумеречной дороге. С ним был набор отмычек на все случаи жизни и пистолет, хотя Том прекрасно помнил из курса физики, что нет ничего выше скорости света, и если они решат проверить, что быстрее — пуля или заклинание — ему, скорее всего, не повезет.
Неспешно Том миновал запертую калитку, затем — входную дверь, и почти сразу столкнулся со щенком добермана, который если и должен был быть внушительным и довольно агрессивным охранником, то только в будущем, а пока Том только улыбнулся зубастому созданию, и когда щенок опасливо подошел ближе, почесал его за ухом.
Всяка тварь любит ласку, ему ли не знать.

Дом у Джин был добротным и нравился хозяйке — это было понятно по тому, что обставлен он был со вкусом и выглядел вполне жилым, пусть что-то и немного выбивало Тома из колеи. Какие-то детали — он просто пока не понял, что именно. Ливингстон медленно прошел первый этаж, больше запоминая, чем анализируя, и, наткнувшись на втором на одну запертую дверь — запертую и неподдающуюся ни одной отмычке — вернулся назад. Он не знал, во сколько Джин Хоггарт вернется сегодня домой, ее планы могли сильно измениться из-за пропажи Карен и обузы в виде ее ребенка, но его это и не слишком волновало.
К ее приходу он успел сварить себе кофе, покормить ее щенка, и встретил Джин, подперев плечом коробку двери, прямо напротив входа в дом.
— Добрый вечер, миссис Хоггарт, — едва ли не весело поприветствовал он ее. — Палочку можете не доставать, я здесь исключительно с добрыми намерениями.

Томас наблюдал за хозяйкой дома расслаблено — так могло показаться со стороны — и также пыталась выглядеть Джин, как и любой человек, недовольная вторжением на свою территорию; туда, где по мысли каждого, должно быть безопасно. Впрочем, она держалась хорошо и соображала быстро — быстрее, чем упомянутая ею же Карен.
— Все верно, у меня.
Карен провела на тестах весь день, и в полночь ее отправили спать, а многочисленные бланки с необработанными данными прислали ему: Том, конечно, еще не смотрел их. Он знал, что поедет сюда, а потому хотел хорошо отдохнуть и держать голову ясной перед такой важной встречей.
Карен была нужна ему только как... товар. Живой товар, который можно обменять на услугу — или долгосрочное сотрудничество. Это уж он поймет скоро.
Том, чуть подавив усмешку, любезно (отчего же не помочь такой гостеприимной хозяйке?) направился к бару и, спросив оттуда — белое или красное — достал последнее. А затем остался на кухне — понаблюдать и понервировать своим присутствием — он это любил.
Даже больше, чем эксперименты в лабораториях. Даже больше, чем чувство постоянной опасности, которое гарантировала ему его работа.

Все также спокойно он разлил вино по бокалам, отдавая себе отчет, что Джин Хоггарт не из тех, кто предпочитает проявление силы переговорам — либо достаточно умна для того, чтобы их вести и самоуверенна, либо недостаточно хороша в магии и, наоборот, опасается недооценить противника.
Оба варианта Тома устраивали.
— Вам с ней повезло, — без капли иронии произнес Том, — Карен — верный человек, и вас ставит выше даже собственного ребенка.
Нет, он действительно оценил — как человек, а не госсекретарь — и сейчас, в беседе, хорошо имитируемой под светскую, мог этой оценкой поделиться.
Но дальше он хотел говорить только по делу:
— Я ценю верность, к тому же, не люблю приходить с пустыми руками — с ней пока все хорошо, и у нее есть еще целый день в запасе. Но я пришел поговорить сюда не о Карен, мы оба прекрасно понимаем, что она едва ли представляет для кого-то кроме вас или Питера хоть какую-то ценность. Я пришел, потому как понял, что наши исследования... касаемые различий магглов и магов, идут параллельно, и смотрим мы в одну сторону.

Отредактировано Thomas Livingston (2018-09-12 00:37:41)

Она все-таки больше была магглой — он сказал ей не доставать палочку, и она предпочла собственные руки магии — все дело в привычке, так решил Том. В привычке человека, который закончил маггловский университет, вышел замуж за маггла.
Он умер от рака. Когда из не такой уж и большой сводки Том вычитал это, он понял, что не зря увидел за словами Карен двойное дно. Такие... проблемы толкают обычных людей в объятия отчаяния, одаренных — в бесконечную борьбу с тем, что отняло любимого человека.
— Об этом невольно проговорилась Карен, — без обиняков сообщил Том, и тут же добавил: — За время нашей беседы мне показалось, что она совсем не умеет лгать.
Он улыбнулся, как бы предлагая: ну же, переубедите меня.
Том знал, что не ошибается — ему такая роскошь не позволена, за нее снимают с должности.
— Увы, вы уже нарушили законодательство, миссис Хоггарт — по незнанию, разумеется, — вернул ей Том, не стесняясь раскрыть еще несколько карт. Ему хотелось, чтобы Джин знала хотя бы это. Хотелось посмотреть, насколько она дальновидна.
— Но не думаю, что это как-то навредит вашей репутации даже теперь.
Она овдовела недавно, и вряд ли казалась новому правительству потенциально не опасным человеком, потенциально законопослушным. Том еще раз напомнил себе: она больше была магглой, чем волшебницей. Магия просто шире открывала для нее дверь в исследования, не более того.
Но аппетит у Джин был отменный, и это понравилось Тому куда больше всего остального.
Она не знала, с кем имеет дело, но не просила, а требовала, говорила «я хочу». Том тоже всегда стремился добиваться того, что хотел — и никогда не стеснялся заявлять об этом вслух.
Возможно, они найдут общий язык.
— Вы вернете ее, — просто ответил Том, — если мы договоримся.

Дрессуре. Он подумал о Карен именно так, пока они разговаривали — он помнил, и этот факт его развеселил еще больше. Ему было интересно, что Джин Хоггарт, в таком случае, думает о себе: она поддается дрессуре?
Том бы посмотрел. Попробовал бы.

Он взял предложенную сигарету и закурил.
— Доказательства останутся после нашей встречи, — произнес Том, хорошо скрывая плескавшееся в голосе удовольствие: маги почему-то никогда не брали магглов в расчет, и он любил их удивлять.
— Сколько вы потеряете, когда в определенных кругах станет известно, что вы общались с магглом ради того, чтобы вернуть себе в помощники магглорожденную ведьму, даже не окончившую школу?
Он отпил вина: хорошее. Но, насколько он успел заметить, миссис Хоггарт не любила отказывать себе в качестве.

Что он получит взамен? Том решил пройтись по болевым точкам:
— Взгляд на человеческие болезни со стороны волшебницы, а не маггла. И результаты обоюдных экспериментов, которые позволят снизить смертность среди населения Британии с обеих сторон. Для начала.
Так уж вышло, что у него было много предложений — осталось понять, какое Джин больше придется по вкусу: то, что заденет ее самолюбие, или же сознательность? С последним — вряд ли, она не была похожа на человека, который готов работать во имя идеи.

Том улыбнулся: широко, искренне, наконец не забавляясь ситуацией, которая в силу многих обстоятельств выдержала именно этот силуэт, а понимая, что еще в разговоре с Карен угадал — угадал, куда надо копать. Покровители Джин, если она не лгала, интересовали Тома ровно столько же, сколько и исследования — то, чего они могли потребовать от нее взамен, выше и того, и другого вместе.
— Задачу можно упростить: у меня есть лаборатория и самая разная аппаратура, вам нужно только перечислить все необходимое — возможно, все оборудование уже ждет вас.
То, что она так цеплялось за Карен, было очевидной слабостью: никогда нельзя забирать к себе помощника, побывавшего у другой команды. Его могли сломать, уговорить, убедить или запугать — все, что угодно, — и это уже не твой человек, не до конца.
Но последним требованием его удивила Джин: брови Тома взлетели вверх, потому как он даже не старался скрывать свои эмоции.
Ему это было ни к чему.
— И сколько крови вам нужно? — глаза Тома сверкнули любопытством. — У меня найдется достаточно добровольцев-магглов любого пола и возраста с самым разным анамнезом, или сейчас вам нужна именно моя?
Кровь слишком ценна — это известно даже магглам, что она о себе возомнила?

Отредактировано Thomas Livingston (2018-09-12 12:32:52)

Том пожал плечами:
— Деньги для меня не проблема тоже.
А дальше он думал недолго — в отличие от разговора с Карен, этот имел под собой какую-то почву. Том не сомневался, что Джин многого не договаривает, он сам показал ей только вершину айсберга, а потому сделка, которую она предлагала, казалась ему относительно честной. К тому же, Том видел в этой женщине перспективу.
И клятва, произнесенная ею, решала сразу несколько проблем. Интересно, что она назвала не фамилию мужа — исходя из того, что он знал о клятвах, напрашивался один вывод: магия не признавала такие браки, между волшебником и магглом. Или признавала, но при выполнении ряда условий. Надо бы это уточнить.
— Хорошо. В таком случае, вы получите мою кровь в качестве задатка. Завтра в шесть я буду ждать вас на Холланд-стрит со стороны Художественной галереи, — ответил он, будто бы не сомневался в том, что она согласится. Уже согласилась.
Том расстегнул пуговицу на левом манжете и неторопливо завернул рукав рубашки до локтя, обнажая синюю карту вен.
— Дальше я отвезу вас к Карен, вы убедитесь, что с ней в порядке и мы заключим сделку. После вы обе сможете отправиться домой.